Дар в наследство (СИ) - Alex O`Timm

Annotation

Как сказал один из моих друзей: - «Твоим героям не сидится на месте». И он-таки прав. Вот, казалось бы, что еще нужно человеку. Дал ему молодость, деньги, хорошую профессию, и даже некую способность, позволяющую не только видеть чуть больше, чем кто-то другой, но и использовать ее себе во благо. Даже от армии отмазал. Так нет же, ему все равно не сидится на месте. Неблагодарный! Даже говорить о нем не хочу! Хотя... Так ли уже он виновен в этом?

Дар в наследство

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Дар в наследство

Глава 1

1

Хоть я и считаюсь родней по крови, ношу фамилию приемного отца, и числюсь его усыновленным ребенком, но так было далеко не всегда. Дело в том, что фактически, я являюсь его племянником, то есть сыном его покойной родной сестры. Мои родители, пять лет назад, попали в аварию, и я остался сиротой. Бабушка, мать моей матери, сразу же попыталась оставить меня у себя, потому что по сути всегда и жила с нами, но из-за ее преклонного возраста, получила отказ в опекунстве, тогда она насела на своего старшего сына дядю Володю, с требованием забрать меня в свою семью. По большому счету, тот был не сильно и против этого, и единственное, что его удерживало от этого шага, так его собственная жена. Которая, хоть и привечала меня, как племянника, но ни в какую не желала видеть в качестве сына, хотя собственных детей у них до той поры, не имелось.

В итоге, сошлись на том, меня все-таки принимают в семью, усыновляют, все как положено, но я остаюсь на попечении бабули. При этом, бабушка переезжает в квартиру дяди Володи, а он со своей женой тетей Ритой, в квартиру моих родителей. Другими словами, все проблемы, решила трехкомнатная квартира со всей обстановкой, оставшаяся от моих родителей. Конечно имелся еще и автомобиль, но после той злополучной аварии говорить о нем, пожалуй, не стоило. Дядя Володя конечно постарался извлечь с него хоть какую-то выгоду, но, по их словам, вышло там совсем немного.

Так или иначе, я пробыл в детском доме, куда меня оправили сразу же после гибели родителей, всего около полугода, пока шли уговоры, обмен квартирами, подготовка документов и тому подобное. И хотя мне было обещано, что все закончится довольно скоро, пришлось полгода жить по правилам приюта. Вообще-то, как я слышал, детей в приют после смерти родителей, отправляют далеко не сразу, особенно если имеется живой родственник. Но в данном случае, как я узнал несколько позже, какой-то милицейский чин, решил захапать под себя квартиру, принадлежащую моим родителям, и потому постарался как можно быстрее сплавить меня в приют. В итоге его живенько обломали, потому что квартира была записана на бабушку. Но в приюте мне все-таки побыть пришлось. При этом едва не угодил в какую-то другую семью. Но так или иначе, все решилось в мою пользу, и в итоге, я вновь оказался в собственной семье, правда на этот раз только с моей бабулей, и в другой квартире, которую вряд ли можно было назвать слишком благоустроенной.

По сути, это была однокомнатная даже не квартира, а так называемая «гостинка». В нашем распоряжении, имелась большая в двадцать четыре квадратных метра комната, с двумя окнами, выходящими во двор, небольшой прихожей, где находился собранный руками дяди Володи встроенный шкаф для одежды, и ванной комнаты, совмещенной с туалетом. В общем-то если не считать общей, на четыре подобных «квартиры» кухни, места для нас двоих, было предостаточно. Кухня тоже была можно сказать огромной. По площади занимала метров тридцать, в ней стояли две четырех конфорочных электрических плиты, давая по две конфорки на каждую квартиру, там же имелись мойки с горячей и холодной водой, и оставалось место для рабочего кухонного стола, шкафа с посудой, и даже старого дивана, вытащенного туда, для того, чтобы бабушке было куда присесть, во время готовки пищи. Просто потому, что среди соседей числилась Скобелева Любка прозванная Слонихой, за свой длинный нос и то, как она любила шариться по всем кастрюлям вынюхивая и пробуя все, что готовилось ее соседями. Ее несколько раз ловили на этом, порой даже мяли бока, и далеко не легка, но это ни к чему не приводило. Поэтому, бабушке приходилось находиться на кухне все время, пока там что-то готовилось.

Комната, доставшаяся нам, была разделена на две части мебельной стенкой, в результате чего, для бабули, как она сама захотела, досталась крохотная комнатушка, куда влезла только полутороспальная кровать, торцом выходящая к окну, узкий проход перед нею, в котором уместилась тумбочка, а в ногах, платяной шкаф, с бельем и личными вещами. Мне же досталось все остальное. То есть передняя часть мебельной стенки, с телевизором, множеством книг, посудой и всем прочим. Большая софа, раскладывающаяся в широкое спальное место, письменный стол, на котором я делал уроки, и журнальный столик с двумя креслами, на котором мы с бабушкой чаще всего обедали или ужинали, сидя перед телевизором. Сама квартирка, располагалась на четвертом этаже, и, хотя считалось, что окна выходят во двор, по сути, за счет высоты была видна, вся прилегающая улица, вместе со школьным двором, который находился по ту сторону проезжей части.

И следующие пять лет, до середины шестого класса, я не знал горя, живя вдвоем со своей бабулей. До своего выхода на пенсию, бабушка работала в институте иностранных языков, преподавая язык — испанский. Это была огромная редкость, по ее словам, этот язык преподавали только в двух школах города, и он как бы не особенно пользовался спросом до того момента как в 1958 году не состоялся первый Международный фестиваль стран Азии, Африки и Латинской Америки. Правда после этого, подобное мероприятие было надолго забыто, но спустя десять лет в 1968 году и в последующие годы, он был очень популярным и проводился почти каждые два года. Одним словом, бабушкины таланты, как носительницы языка были востребованы, как никогда. На фоне кинофестиваля, и я сам, с удовольствием приобщился к бабулиным знаниям, и старательно повторял за нею незнакомые слова, смеясь над уморительными правилами правописания, когда если хочешь задать вопрос, нужно перед предложением рисовать перевернутые вопросительный, или восклицательный знаки если рассчитываешь поставить такие и в конце предложения. Но так или иначе, уже довольно скоро, я вполне свободно болтал по-испански, гуляя с бабушкой по городу и заставляя прохожих оборачиваться в нашу сторону, и слышать их завистливые голоса: — «Иностранцы!».

С бабушкой было хорошо. Помимо всего прочего, она слыла среди знакомых колдуньей, ведьмой, доброй волшебницей. Все эти эпитеты, я так или иначе слышал от всех наших знакомых. Кто-то, кому она однажды помогла, называл ласково — волшебницей, кто-то, как та же Слониха, которую бабушка однажды поймала на краже приготовленных ею котлет, — ведьмой. Но так или иначе, бабушка, хотя вслух об этом и не говорилось, обладала, кое-какими способностями. Однажды, на моих глазах, она подняла на ноги дядю Володю, которого скрутил радикулит до такой степени, что он не мог пошевелиться без боли. А бабушка, просто положила ему руки на спину, что-то пошептала, и все прошло. Правда напоследок, она отшлепала его по заднице, хотя по словам ее сына, это было совершенно не обязательно, но бабушка тут же возразила, сказав, что мало она его в детстве наказывала. Единственное, что она не могла сделать, а может и не хотела, так это помочь своему сыну, точнее невестке, обзавестись собственными детьми. Именно из-за этого тетя Рита, иначе, как Гингемой, как злую колдунью из сказки «Волшебник Изумрудного города», бабушку никогда и не называла. А после ее смерти, так и вообще говорила о ней, как о ведьме, из-за чего в семье постоянно происходили ссоры в дядей Володей.